http://www.nakanune.ru/articles/17631//
12:08 04.04.2013
"Все это очень напоминает Россию времен чеченских кампаний. Когда была Москва, где пляски и песни, и был Кавказ, где шли, идут бои, при этом и в Москве периодически что-то взрывали. В Дамаске тоже периодически взрывают, а магазины, рестораны работают. Разница лишь в том, что нам надо было лететь две тысячи километров, а здесь можно проехать пять километров, пройти через КПП - и ты уже на полноценной войне, с танками".
Журналист, главный редактор журнала "Однако" Михаил Леонтьев накануне вернулся из командировки в Сирию, где встречался с президентом Башаром Асадом, его министрами и своими глазами видел войну, которая уже больше года идет в этой стране. Своими впечатлениями он поделился с корреспондентом Накануне.RU.
Вопрос: Михаил, вы недавно вернулись из командировки в Сирию, что удалось понять и с кем удалось пообщаться?
Михаил Леонтьев|Фото:Михаил Леонтьев: Я общался с президентом, кроме того, нас принял министр по делам национального примирения, сидевший в тюрьме оппозиционер и противник политики Асада. Сейчас он министр, хотя с точки зрения партии БААС он по-прежнему оппозиционер.
Вопрос: Каковы ваши личные впечатления, в Сирии все-таки идет гражданская война или это какая-то иная форма конфликта?
Михаил Леонтьев: Это уже давно не гражданская война и даже не гражданская война, осложненная интервенцией. Это интервенция с элементами гражданской войны. При этом интервенция такого масштаба, накала и силы, что гражданская война превращается в борьбу с пятой колонной. Понятно, что изначально протест был внутренний, сирийский. Конечно, он провоцировался, проплачивался, прикрывался - как всегда. Но на улицы выходили сирийцы. Как политические противники были сирийцы, как и вооруженные провокации были сирийские, так и вооруженные действия были сирийские. Эти действия никакой опасности для сирийских властей не представляли. На самом деле, никаких проблем для сирийской власти локализовать этот конфликт не было. В тот момент, когда выяснилось, что внутренняя оппозиция не способна ни на что, эта внутренняя оппозиция вместе со своими спонсорами пошла на союз с Аль-каедой. Аль-каеда, представлявшая самые что ни на есть радикальные силы и экстремистские силы ваххабитского исламизма, предоставила свои вооруженные отряды Свободной сирийской армии. Фактически эта армия есть пустая оболочка, политическое прикрытие, под которым воюют разрозненные группы боевиков и остатки сирийских радикалов-фанатиков, которых все меньше. Сирийцев становится все меньше, а интервентов все больше, потому что, надо признать, что источники пополнения профессионально обученных, выпестованных кадров международного терроризма (это слово ровно то и значит, как звучит) бесконечны, и финансовые источники бесконечны.
На войну против Сирии потрачено гораздо больше, чем было затрачено ведущими державами на Вторую мировую войну.
Вопрос: Какие-то личные наблюдения, зарисовки, подтверждающие вашу точку зрения, у вас были?
Михаил Леонтьев: Кроме зарисовок, есть фактура. Есть город Дамаск, есть люди, с которыми мы говорили. Есть населенный пункт Дераа, в котором все видно наглядно, на стенах все написано. Простая история. В Дераа мы пошли искать лежбище боевиков, которые там были уничтожены. По пути я наклонился разглядеть монетки, которые лежали на земле. Три монетки бахрейнские, одна ливанская, одна саудовская. Я не собирал по Сирии монетки, мне некогда было это делать, да и незачем. Чечен там видели многие. Может быть, это и не русские чечены, а выросшие в эмиграции, хотя несколько известных чеченских боевиков сирийская армия уничтожила. Люди, которые мне помогали в съемках и которые работают там уже давно, они мне рассказывали, что страна контролируется, но разделена блокпостами. Если нет приказа, тебя через блокпост не пустят, по крайней мере, районы, где идут боестолкновения, отделены от остальной страны. Все это очень напоминает Россию времен чеченских кампаний. Когда была Москва, где пляски и песни, и был Кавказ, где шли, идут бои, при этом и в Москве периодически что-то взрывали. В Дамаске тоже периодически взрывают, а магазины, рестораны работают. Разница лишь в том, что нам надо было лететь две тысячи километров, а здесь можно проехать пять километров, пройти через КПП - и ты уже на полноценной войне, с танками, авиации я, правда, не видел. Сирийская армия более сдержанна, чем наша в работе по населенным пунктам.
Вопрос: Вы встречались с президентом Башаром Асадом, с министрами, вам удалось узнать, как сирийские власти видят позитивный сценарий выхода из этого конфликта?
Михаил Леонтьев: Позитивный сценарий держится на том, чтобы Россия не сдала. Вот и все. Сирийцы говорят, что если они проиграют у себя, то им не поможет никакая Россия, но если Россия нас сдаст, никакие наши успехи здесь ничего нам не дадут. Надежда простая. Надежда на то, что ценой таких жертв победа в Сирии никому не нужна, что это абсурдная политика. Есть два заказчика: Саудовская Аравия и Катар, которыми все это оплачивается, при этом с Катаром договориться ни о чем невозможно, а с Саудовской Аравией можно найти компромисс, там проблема с королем и политику там делают разные люди. Другая проблема – позиция США, потому что с Европой говорить бесполезно. Это за пределами разума, что делают там европейцы. Но европейцы воевать не могут, Сирию можно долго мучить и замучить, но это долго, либо ее нужно бомбить, но бомбить могут только США. У Сирии есть серьезные ПВО, которые обеспечат серьезные и чувствительные потери, которые на Западе могут нести только США. Мы видели по Ливии, насколько эффективны были их самостоятельные действия. Но США сегодня этого делать не хотят и не будут.
Вопрос: Получается, в Сирии видят решение проблемы только вне страны? Конфликт будет длиться до тех пор, пока его не прекратят внешние силы?
Михаил Леонтьев: Сирийские власти готовы к диалогу с теми, кто сам готов вести диалог. Они готовы к диалогу с внутренней оппозицией, они готовы к диалогу с внешними силами агрессии, если те согласятся говорить. Грубо говоря, как Сирия может быть не готова к диалогу с Турцией, если Асад с Эрдоганом дружили семьями довольно долго? Другой вопрос, что параметры приемлемого диалога заданы как переформатирование политического переустройства Сирии. На что готовы сирийцы? На расчленение Сирии не готовы, в то время как для заказчиков поставлен вопрос именно так. Флаг Свободной сирийской армии - это флаг французской колониальной администрации, которая только приветствовала расчленение страны на микрогосударства по конфессиональному признаку. Они могут быть верными войнами ислама или не верными, это как кому по вкусу, но то, что они предатели национальных интересов страны - это факт. А сирийцы в огромном своем большинстве ощущают себя именно сирийцами, это, кстати, объясняет то, почему режим Асада политически сейчас гораздо более силен, чем был в начале конфликта. Ситуация сложилась так, что все, кто ощущают себя сирийцами, не могут поддерживать никого, кроме Асада. Передо мной сидел человек, который 25 лет в тюрьме отсидел у Асада, всю жизнь отдал, сломали его. Он сторонник Асада сейчас, потому что он хочет жить в Сирии, а не в стране, которой не будет, если Асада сковырнут.
Невозможно договориться внутри, если против вас идет агрессия. С кем вы будете договариваться, если на вас напал Гитлер? С Гитлером? Все границы Сирии, кроме иранской, враждебны сейчас. И по всем этим границам созданы лагеря подготовки боевиков, более того по Сирии открыто бегают иностранные подразделения спецназа: английские, немецкие, французские и катарские. Часть из этих подразделений занята системной подготовкой боевиков, а часть воюет в открытую. Французы, не стесняясь, вбрасывают "утки", что французский спецназ в очередной раз уничтожил Асада.
Вопрос: Возможно, сирийская армия просто сможет перемолоть максимальное количество живой силы агрессора и на этом конфликт себя исчерпает на какое-то время?
Михаил Леонтьев: Кого всех перемолоть? Выродков? Я вам говорю другую вещь. Смотрите, Катар не является государством. Полноценным самостоятельным государством. Это совместное предприятие Shell, British Petroleum и Пентагона. Если завтра участники этого СП решат, что Катар не должен проводить определенную политику в Сирии, он ее проводить не будет. Если туркам скажут: "Не суйтесь", они не будут соваться. Вопрос в том, когда придет понимание, что цена высока для результата, которого, кстати, и нет. Например, для Турции сирийская кампания дорого обошлась Эрдогану, он умудрился настроить своей политикой против Сирии большинство турок. Хотя раньше его поддерживали как исламиста. Сирийская политика для него стала критической проблемой: с одной стороны отступать некуда раз уж ввязался, с другой стороны это проблема, и если найдется выход из этой проблемы - он из нее с радостью выскочит. Вся суть в том, что сирийская армия оказалась сильнее, чем кто-либо рассчитывал. Даже у нынешней американской администрации появляется понимание, что последствия краха в Сирии могут быть чудовищными. Ситуация в Сирии открытая.
Вопрос: Получается, что война растянется на весьма неопределенный срок. Пока там все эти внешние факторы, о которых вы говорите, сыграют свою роль, ждать можно долго.
Михаил Леонтьев: Все понимают, что ближайшая военная фаза является прелюдией к переговорам. Скорее всего, будет штурм Дамаска. Он, очевидно, готовится, но все время откладывается, потому что сирийская армия умудряется наносить превентивные удары.
Вопрос: Сирийцы ждут массированного наступления на столицу?
Михаил Леонтьев: Штурм, конечно, громко сказано. Как правило, штурмом в Сирии называют вылазки боевиков из окраин в Дамаск с устройством кровавой бойни и хаоса, вот примерно так это выглядит.
Вопрос: Сирийский конфликт уже тесно связан в медиа с Россией. Большинство СМИ и многие аналитики критикуют позицию Кремля по Сирии. Должна ли Россия по-прежнему прикрывать Сирию и участвовать в этой войне, хотя бы дипломатически?
Михаил Леонтьев: России нужно отстаивать Асада, потому что Сирия воюет с нашими врагами. Она их просто физически сдерживает. Зачем Сталину нужно было поддерживать республиканскую Испанию? Потому что это была прелюдия войны. Здесь то же самое. Отработка механизмов мобилизации, ведения войны, формирование инфраструктуры доставки боеприпасов, отрядов боевиков. Приезжайте в Дамаск и почитайте надписи на стенах, там все написано: что с нами будет, зачем идет война в Сирии. Мы не очень-то помогаем Сирии, мы ее политически прикрываем и в минимальной степени пытаемся обеспечивать жизнеспособность инфраструктуры, которую мы легально создавали. Вертолеты, которые должны были по контракту после ремонта вернуться в Сирию, мы не вернули, потому что Хилари Клинтон устроила скандал, а наши испугались ее раздражать. Запчасти мы поставляем неритмично. Грешу на то, что мы всегда поставляем запчасти неритмично, тут ничего личного, но в этот раз есть подозрения, что мы тут тоже поджимаемся. Современных вооружений, которые были бы в Сирии сейчас уместны, мы не поставляем, хотя никакие санкции мы не подписывали и никаких оснований не поставлять законному правительству, ведущему борьбу с мятежниками, нет. Я считаю, что мы вообще должны присутствовать в Сирии, потому что это самая наглядная модель будущей войны. Нашей будущей войны. Самый вероятный сценарий для России с точки зрения угрозы и любой военный специалист должен стремиться туда, что называется, конно и оружно. Посмотрите на США, они все очень активно мониторят, отрабатывают там модели войн.
Вопрос: Можно ли тогда предполагать, что если Сирия выстоит, то это позволит России избежать войны, о которой вы говорите?
Михаил Леонтьев: С большой долей вероятности, потому что Сирия станет первым рубежом, на котором экспансия средневекового мракобесия остановится. Это будет первый рубеж. Последствия это будет иметь капитальнейшие. Но она сама не может перемолоть весь мир, хотя бы даже исламский, который сейчас становится все радикальнее. Хотя это они называют Сирию безбожным режимом, но Сирия в первую очередь страна исламская. Однако недавно в Сирии взорвали самого авторитетного суннитского имама. Вот пожалуйста - войны Ислама.
Вопрос: Какой вопрос вы задали Башару Асаду, когда встретились, и что он вам ответил?
Михаил Леонтьев: Я не буду пересказывать разговор. Он был не под запись. Я могу сказать, что задал риторический, не самый умный вопрос: "Чем вам помочь?". Башар на это ответил: "Не надо помогать президенту Асаду, потому что это не ваш президент, не надо помогать сирийскому государству, потому что это не самое лучшее государство. Надо чтобы Россия защищала свои интересы и помогала себе, больше Сирии от вас ничего не надо".
Иван Зуев