http://www.forbes.ru/finansy/regulirovanie/266369-zachistka-bankov-kak-sgoreli-vklady-u-milliona-rossiyan
28.08.2014 06:00
Елена Зубова корреспондент Forbes
Заместитель гендиректора Агентства по страхованию вкладов Валерий Мирошников рассказал Forbes, как миллион граждан лишились своих вкладов и какие претензии у АСВ есть к банкирам из списка Forbes
Почти год назад, в сентябре 2013-го, Банк России отозвал лицензию банка «Пушкино». Тогда в одночасье своих сбережений лишились 30 000 вкладчиков, но это было только начало. В результате масштабной зачистки банковского сектора количество граждан, пострадавших от недобросовестных банкиров, выросло почти до миллиона. Компенсировать потери они смогли только в пределах застрахованной государством суммы до 700 000 рублей. Как банкиры надувают вкладчиков и какие претензии есть к банкирам из списка Forbes, рассказывает заместитель гендиректора Агентства по страхованию вкладов Валерий Мирошников.
Валерий Мирошников фото ИТАР-ТАСС
— Во сколько обошлась «чистка» банковской системы, какие выплаты получили вкладчики по застрахованным вкладам?
— В конце прошлого года в банковской системе сложилась непростая ситуация. Обнажились проблемы и «дыры» в балансе банков, с которыми в другой ситуации можно было бы существовать еще многие годы, хотя в итоге последствия были бы еще более драматичными.
Страховые выплаты вкладчикам увеличились, но система страхования вкладов продолжила надежно работать. За все время работы Агентство выплатило 330 млрд рублей страхового возмещения, эти деньги получили 1,2 млн вкладчиков. Из них большая часть — это выплаты 2013-2014 года, 260 млрд рублей. Их получили почти 800 000 вкладчиков.
— Возможно, при сохранении динамики ресурсов фонда страхования вкладов не хватит на все проблемные банки?
— Сейчас размер фонда за вычетом резерва по уже наступившим страховым случаям — 97 млрд рублей. До конца года в фонд должно поступить еще около 50 млрд рублей. По нашим оценкам, этих средств хватит на все потенциальные страховые выплаты с учетом того, что крупнейшие страховые случаи уже позади.
В крайнем случае мы можем обратиться за дополнительными средствами к Банку России и правительству, такая возможность прописана в законе о страховании вкладов.
— Раньше основной проблемой рухнувших банков считалось кредитование собственного бизнеса владельцев. Что сейчас является главной причиной банковских крахов?
— Финансирование бизнеса собственников банка на нерыночных условиях по-прежнему остается одной из основных причин банкротства банков или ухудшения их финансового положения. Это видно на примере Мастер-Банка, банков «Солидарность», «Первый экспресс» и др.
Сейчас на первый план выходит еще одна проблема — банальное воровство. Если банк оказывается в неустойчивом положении и появляется риск отзыва лицензии, недобросовестные банкиры, вместо того чтобы поддержать банк, начинают просто выводить деньги — по сути, воровать.
Чтобы скрыть следы, в некоторых банках уничтожают электронные базы и сжигают документы.
Так, например, произошло в Банке проектного финансирования и Русском земельном банке.
— Появились новаторские схемы рисования балансов и вывода активов?
— Каждый год мы выявляем какие-то новые схемы. Новые для нас, но не для банков, которые используют их, по-видимому, давно. Например, два года назад это были «Уринские схемы» фиктивных ценных бумаг, подтвержденных карманными депозитариями. При этом используемые схемы совершенствуются в связи с ужесточением банковского надзора.
— Какие из новых для вас схем наиболее масштабны?
— В прошлом году мы столкнулись с валом фиктивных обязательств перед физическими лицами в преддверии отзыва лицензии. Объем таких «нарисованных» вкладов только в двух банках, «Экспресс» и Трансэнергобанке, в сумме составил почти 12 млрд рублей.
Кроме того, этот год запомнится массовым сокрытием обязательств банка по депозитам физических лиц за балансом. Мы столкнулись с этим уже в нескольких банках, среди них Мособлбанк (60 млрд рублей), «Огни Москвы» (1 млрд рублей), аналогичная ситуация в банке «Замоскворецкий» и новосибирском филиале Банка проектного финансирования.
— Какие схемы труднее всего выявить?
— Фиктивное финансирование рыночных заемщиков и кредитование технических заемщиков с оформлением залогов. В первом случае банк кредитует реального заемщика, который по договоренности часть денег использует в собственных целях, а часть (до 80%) направляет лицам, указанным банком. Иногда при отзыве лицензии таким «полузаемщикам» приходится платить полную сумму долга, но чаще выясняется, что «свое» обязательство оформлено надлежащим образом, а «чужое» выводится из платежа при помощи различных схем. Однако пока банк жив, такой «полуфиктивный» актив смотрится абсолютно ликвидным и вопросов у надзорных органов не вызывает.
Во втором случае технические активы обеспечиваются залогами (недвижимость, ценные бумаги), стоимость которых подтверждается отчетами независимых оценщиков, хотя в действительности стоимость существенно завышена.
— Схемы с ЗПИФами куда проще, они все так же распространены?
— Банкиры продолжают использовать паи закрытых паевых инвестиционных фондов для вывода активов и сокрытия проблемных активов. Порой эти схемы приобретают какой-то фантастический характер. Например, в Нижнем Новгороде банк «Эллипс» упаковал в ЗПИФ актив стоимостью 600 млн рублей, а потом переоценил ее в 10 раз, до 6 млрд рублей.
Что же это за актив, который мог так подорожать?! Удивительно, ведь нефти и алмазов в регионе нет! Оказалось, что это обычная земля.
Повод для завышения оценки может быть практически любой. В одном случае, например, участок на границе с районом вечной мерзлоты оценили как заливные луга, которые могут якобы появиться после рекреационных мероприятий. Переоценку в таких случаях делает управляющая компания при участии «своего» оценщика, которого трудно назвать независимым, и регистрирует изменения в специализированном депозитарии.
Необходимо вводить более жесткое регулирование для управляющих компаний, мы уже обратились с этой проблемой в Банк России. По нашему мнению, в некоторых случаях у регулятора должно быть право вводить в управляющие компании временную администрацию до отзыва лицензии. Это допустимо, когда есть явные признаки фальсификации отчетности, манипулирования рынком или использования инсайдерской информации.
— Количество уголовных дел по заявлениям Агентства и Банка России выросло?
— Доля криминальных банкротств банков, по нашим данным, увеличивается, достигая 85%. И количество уголовных дел растет: в прошлом году возбудили 22 дела, связанных с незаконными действиями руководителей банков, а за 7 месяцев этого года уже 21.
Проблема в том, что очень мало дел доводится до суда с реальными сроками. Очевидно, необходимо ужесточать уголовную ответственность собственников банков за совершенные преступления. Сейчас за хищение в форме мошенничества, присвоения или растраты по статьям 159 или 160 УК проворовавшийся банкир может получить до 10 лет лишения свободы. А за преднамеренное банкротство по статье 196 УК, которое, по сути, представляет собой серию хищений, всего лишь 6 лет. Получается, что чем больше украл, тем меньше срок, часто он еще и условный.
Агентство неоднократно предлагало усилить уголовное наказание за преднамеренное банкротство, однако до настоящего времени этого не произошло.
— Сколько денег удается вернуть кредиторам в обанкротившихся банках?
— Есть положительная динамика по восьми банкам, ликвидированным с начала года. Средний процент удовлетворения их кредиторов составил почти 40%, что в 1,7 раза выше среднего «исторического» показателя за время работы Агентства. Однако у большинства банков-банкротов фактическая стоимость активов менее 10% их балансовой стоимости и, как правило, это криминальные банкротства.
Часто возврат денег кредиторам зависит от давности проблем конкретного банка. Например, в Мастер-Банке два года назад отрицательный разрыв между активами и обязательствами был 4 млрд рублей, а сейчас — 17 млрд рублей. Это общая проблема для сектора: большинство банков, у которых в последнее время была отозвана лицензия, имели отрицательный капитал более двух лет.
— Какие «клиенты» у Агентства самые тяжелые?
— Всего с начала 2013 года на ликвидацию нам поступило 65 банков, из них 38 уже в 2014 году. Как правило, чем крупнее банк, тем больше проблем по возврату и взысканию активов и работе с кредиторами. В списке «тяжелых» банков, отзыв лицензий которых вызвал широкий общественный резонанс: Мастер-Банк, Инвестбанк и «Пушкино».
Мастер-Банку, например, предъявляют требования вкладчики, которые не получали от банка документов о принятии средств. В Инвестбанке и банке «Пушкино» проблемные кредиты юрлицам составляют порядка 80%.
— В июле по вашему иску английский суд заморозил активы владельца Межпромбанка Сергея Пугачева на сумму 1,2 млрд фунтов стерлингов. Ранее вам удалось арестовать также его виллу во Франции, но представители Пугачева заявляют, что это всего лишь домик для прислуги. Что на самом деле арестовано?
— На сегодняшний день идет процесс в Высоком суде Англии и Уэльса. В июле по иску Агентства на активы Пугачева был наложен арест. Судебный приказ об аресте его активов был вынесен в поддержку заявления в российском арбитражном суде. В интересах дела мы пока не раскрываем подробностей судебного разбирательства.
— Случается, покупатели расплачиваются за покупку банка выведенными из него деньгами. Такой эпизод, например, инкриминируется бывшему банкиру, миллиардеру Глебу Фетисову 76. Кто должен нести ответственность – покупатели или продавцы?
— Мы часто сталкиваемся со случаями, когда новые собственники кредитных организаций расплачивались со старыми за счет средств, похищенных в приобретенных банках. Мы считаем, что ответственность за это должны нести лица, совершившие хищение, то есть новые собственники. Однако если старые собственники участвуют в хищении денег с целью оплаты их долей и акций, то ответственность должны нести и они.
|
